Мы с Дашей (пришедшей нас проводить и на свою беду знающей испанский) находим Лауру. Вопреки ожиданиям, Лаура, вместо того чтобы хлопнуть себя по лбу и воскликнуть: «Santa María, там же моя сумка с документамимакбукомкастаньетами!» — выразила, словами и мимикой, полное недоумение и сомнение относительно того, что за оставшиеся до отправления поезда 10 минут она, иностранка, не владеющая русским языком, успеет добежать через весь Ярославский вокзал до памятника Ленину и вернуться обратно. Те же сомнения, посредством не менее ярких слов и мимики, выразила Настя – организатор лагеря – поэтому к памятнику Ленина, выяснять у дежурившей там Аллы, что же все-таки случилось, помчалась Даша. А случилось то, что за 10 минут до отправления поезда другая испанка, Изабель, не владеющая ни русским, ни английским, металась где-то в районе Комсомольской со сломанным чемоданом и о себе могла сообщить только то, что она идет по дороге и вокруг себя видит ворота и часы. На поезд Изабель не успела. Алла, тоже организатор, успела в последнюю секунду. С Дашей я прощалась по телефону, причем она посоветовала впредь у новичков перед поездками проверять уровень IQ. Параллельно, мокрая, как мышь, Алла, задыхаясь, успокаивала Лауру: Изабель найдут, приютят на ночь и завтра отправят к нам в сопровождении одного из наших волонтеров – Лизы Олескиной. У кого-то, кажется, был егермейстер?.. Воскресенье, 5 августа. Утро. Лаура слезает с верхней боковушки (накануне ребятам не сразу удалось убедить ее в том, что это место предназначено для сна), уходит в туалет и через некоторое время возвращается накрашенная. Я в это время, лежа на своей верхней, пытаюсь решить, чистить ли зубы или обойтись жвачкой. Окружающие, судя по всему, соответствующее решение для себя уже приняли. Мы завтракаем и разговариваем про ДП, СВР, ДЦП, КАФ, ПМХ, ПЖ и т.п. Попутчики смотрят на нас странно, но в общем беззлобно. Станция Няндома, наша. Маленькая девочка дергает женщину в пестром халате за рукав и повторяет: «Ба, а это у кого столько вещей? Ба? Это у кого столько вещей?» — Это у нас столько вещей, — отвечаю я, глядя на ашановские сумки, в которых угадываются очертания 5 шуруповертов. (В тот момент я не знала, что это они, но с тех пор, как мне стало известно, что мы перли с собой в Архангельскую область 5 шуруповертов, мне кажется, что тогда в ашановских сумках угадывались очертания именно шуруповертов и именно в количестве 5 штук). — А зачем?.. – осторожно интересуется девочка. Кто-то из наших, более дружелюбный и выспавшийся, чем я, начинает объяснять. Я беру несколько сумок и иду с ними к машине. После погрузки вещей становится понятно, что в «буханку» влезут не все, поэтому мы решаем поехать рейсовым автобусом. В автобусе Алла извлекает из сумки и демонстрирует мне во всей красе и функциональности сувенир, привезенный из этих мест в прошлом году: алые надувные губы сантиметров 20 в длину с белой надписью «kiss me». Я начинаю ерзать: скорей бы приехать – вдруг закончатся! День. Мы на месте – в Каргополе-2, бывшем военном городке, которого, говорят, до сих пор нет на карте. Я не проверяла, но верю. Инфраструктура города состоит из коррекционной школы, обычной общеобразовательной школы, детского сада, дома-интерната для инвалидов и престарелых, нескольких продуктовых магазинов. Жилые дома – несколько четырехэтажек и деревянные постройки, кажется, считающиеся дачами. Дополняет городской пейзаж высоченный памятник Угадайте Кому и здание бывшего дома культуры, вдрызг разбитое. Вокруг города – шикарный смешанный лес с грибами и черникой (ее в этом году было море). Портят его только кое-где попадающиеся следы его отвратительного прошлого – куски ржавой колючей проволоки. Возможностью жить в палатках в лесу воспользовались только трое: Настя, Алла и я. Остальные предпочли жить в школе – где нам выделили два класса с матами. Кроме того, в школе нам разрешили пользоваться кухней (совмещенной со столовой) и незапирающимся туалетом, который, учитывая особенности функционирования канализации в российских регионах, пришлось сразу же обклеить объявлениями на двух языках с просьбой ничего не трогать, ничего не включать и, ясное дело, ничего никуда не бросать. Но больше всего из школьных достопримечательностей мне запомнилась схема: вектор с обозначением четырех (не больше и не меньше) ключевых событий в истории человечества: — основание Рима — восстание Спартака — первое упоминание о Москве — рождение А.С. Пушкина Во второй половине дня мы отправились в дом-интернат, чтобы сыграть приветственный концерт, оценить объем работ и – те, кто был здесь впервые, – познакомиться с персоналом и подопечными. Понедельник-пятница, 6-10 августа. В эти дни наш распорядок выглядел примерно следующим образом. Подъем около 8 утра. Примерно в 8:30-9:00 — завтрак в школьной столовой. После завтрака дежурные оставались мыть посуду и готовить обед, остальные отправлялись в дом-интернат на работу. В час-два – обед в школе, потом снова работа и тусовка с подопечными в доме-интернате. После 6-7 – баня, ужин, свободное время. В понедельник приехали Лиза и Изабель. Изабель оказалась очень красивой, обаятельной и трудолюбивой дамой 50 лет, которая подарила нам выражение «one тряп» (она быстро смекнула, что основной инструмент волонтера СвР – это тряпка, и, вычленив из нашей речи корень «тряп», вскоре без проблем в любой момент могла получать необходимое). Надо сказать, что с иностранками нам в этом году в определенном смысле повезло. Испанка Лаура дома работает в реабилитационном (я могу ошибиться в формулировке) центре для пожилых людей, а на досуге поет джаз и танцует фламенко. Изабель здорово поет под гитару. Анна – девушка из Португалии, которая приехала к концу первой недели, — учится на оперную певицу. Надо ли говорить, как нам это помогало во время концертов и как оживляло вечерние посиделки у костра? 🙂 А немка Эстер учится на социолога – она без стеснения общалась с бабушками и дедушками, могла выслушивать их часами и поддерживать разговор с помощью жестов. Впрочем, языковой барьер никому сильно не мешал. За неделю мы успели отмыть и покрасить курилку, утеплить на зиму окна в палатах, покрасить огромное крыльцо с крышей, покрасить скамейки и беседку во дворе. Состав участников лагеря подобрался довольно удачно: многие с готовностью брались за любую физическую работу, а кто-то предпочитал общаться с подопечными интерната, организовывать исполнение их скромных пожеланий (например, покупку освященного крестика в городе), собирать приветы – так что нам удалось убить двух зайцев. Не очень повезло с погодой. Большую часть времени было холодно, часто шел дождь. Пару дней в области бушевал ураган – однажды утром, выйдя из палаток, мы обнаружили вокруг поваленные и вывороченные с корнем деревья… Если соберетесь в Архангельскую область в августе, берите вдвое больше теплой одежды, чем планировали 🙂 Суббота, 11 августа. В этот день мы отправились с концертами и гостинцами в Няндомский и Солгинский дома-интернаты. Ехали, как водится, в «овощевозке». Если кто не знает, овощевозка (или «куровозка») – это такой грузовик с жестяным кузовом без вентиляции и с весьма скудным освещением. Перед отправлением в овощевозку полагается накидать пенок и спальных мешков, а если повезет – то и спортивных матов, что превратит ее в транспортное средство, вполне пригодное для 4-часового путешествия в компании приятных людей: ко всему привыкших волонтеров СвР и слегка прибалдевших, но не капризных, гостей из стран дальнего зарубежья. Маленький совет: упаковки памперсов – это почти что ортопедические подушки, такие удобные, что с ними очень не хочется расставаться перед обратной дорогой. Няндомский ДП можно назвать образцово-показательным. Там очень чисто и уютно. Но и там бабушки плачут, когда мы приезжаем и когда уезжаем. В Солге бабушка Пелагея Олькина долго расспрашивала иностранок про их города, а потом подарила нам всем по книге своих стихов с автографом. Воскресенье, 12 августа В течение недели Ксюша опрашивала подопечных каргопольского дома-интерната, составляя список желающих поехать на экскурсию в «большой Каргополь». Увы, предложить поездку мы могли только тем, кто может самостоятельно передвигаться – хотя бы на коляске. В воскресенье, собрав «группу», на заказном автобусе мы поехали в город. Экскурсовод показала нам храм, ворота, построенные к приезду Екатерины II (она, ясен пень, так и не приехала), колокольню, рассказала, что сколько раз горело, на какие шиши восстанавливалось и что изображено воооон на той фреске под сводом, которую обнаружили в… Не знаю, как другие ребята, а я чуть не сошла с ума, пытаясь, когда приходилось, донести все эти бесценные сведения до иностранок. Вот Валера, колясочник, рассказал, как от храма дойти до бара. Переводить Валеру было легко и приятно. Но главное – нашим подопечным экскурсия, кажется, понравилась. Еще более важно было для них после стольких лет снова выбраться «в свет». После обеда «группа» в сопровождении двух волонтеров отправилась домой, а мы выгрузились из автобуса на окраине Каргополя – рядом с домом-интернатом, где нам предстояло жить и работать в течение следующей недели. *** Подходящего места для палаток недалеко от ДП не нашлось, поэтому на этот раз поселились все вместе: в двух больших комнатах для гостей в здании администрации. Здесь же располагалась небольшая уютная кухня. Встретила нас завхоз дома-интерната, которая показала нам ближайшие магазины и угостила свежими овощами с огорода своей мамы. Понедельник-пятница, 13-17 августа. На второй неделе количество волонтеров сократилось почти вдвое. Тем не менее, за 5 дней нам удалось полностью отремонтировать коридор первого этажа отделения «Милосердия» и облагородить большую беседку во дворе. Силами дяди Юры и Олега (оба – инвалиды-колясочники) были покрашены скамейка и тумбочка на крыльце дома. Местная обстановка в большей степени, чем атмосфера «маленького» Каргополя, располагала к вечерним посиделкам. В середине недели к нам присоединились журналисты, снимавшие фильм о волонтерстве. «Звездами» документального кино стали координатор Архангельской области Полина и девочки-иностранки. Нам же снова довелось поработать переводчиками. В конце смены директор и завхоз дома-интерната пригласили нас на чаепитие с пирогами собственного приготовления и подарили на память магниты с местными пейзажами (а где мой магнитик, кстати?!) Суббота, 18 августа На прощальном концерте у меня мелькнула мысль, что в следующий раз с нас здесь потребуют песню на португальском или испанском. Или, еще хуже, фламенко… Уезжали мы, как всегда, мягко говоря, с приключениями. На вокзал, как ни странно, прибыли с большим запасом времени. Однако надо было провести закрывающую встречу. Несмотря на некоторые сложности и разногласия в течение смены, на последней общей встрече было сказано много хороших слов. Так много, что на поезд мы едва не опоздали. Погрузившись в вагон за 3 минуты и повалившись на полки – перевести дыхание – поняли, что в попутчиках у нас трое бритоголовых товарищей в черных майках и трениках, у каждого – крест на татуированной груди… На весь вагон, явно из телефона, поражая многообразием музыкальных и лирических форм, орал блатняк. Через пару часов ребята вышли, музыкальный фон исчез, мы выдохнули. Воскресенье, 19 августа. Проснувшись и переместившись на нижнюю полку, я, как только немного пришла в себя, осознала, что вчерашнее музыкальное сопровождение возобновилось. Поделилась своими наблюдениями с Настей. Через пару минут мы поняли, что источник его – действительно мобильный телефон, принадлежащий, по всей видимости, бабушке, завтракающей с внучкой лет 4-5. В этот момент девочка, жуя бутерброд, стала играть с телефоном и случайно отключила звук. Бабушка выхватила у нее телефон с криком: «Ты что делаешь?!» — Прости.. – захныкала девочка. — Прости, прости!.. А вот не прощу! Потому что нечего без спросу вещи трогать! – отрезала бабушка и снова врубила блатняк. Мы сглотнули, старясь не переглядываться. *** А пока мы выгружались из поезда, здоровались и прощались, грузили машину, чтобы отправить вещи на Смоленку… у встречающей нас Аллы эвакуировали машину. Все, конец. Скорей бы снова лето 🙂