Я родился в деревне, в Зубцовском районе. Я двадцать шестого года, вот, считайте, 15 лет мне было, когда война началась.
Было воскресенье, как раз все собирались гулять. У нас это место называлось «прогон», такой пятачок вечерний. Вдруг секретарь Рублевского Сельсовета как раз едет и говорит: «Война». И все, началась война.

Потом оккупация тут была, этот район был оккупирован весь. В октябре немец к нам пришел, и его от нас уже выгнали в августе 1942 года. Вот мы столько были в оккупации – 9 или 10 месяцев. Мы в бане жили, а они в наших домах. Они нас заставляли, конечно, работать. У них были фермы. Это еще когда я в деревне жил.

Такой эпизод расскажу, в котором фашист застрелил женщину. Она комсомолка была, Шура звали. Гоняла скот в Ивановскую область, такое расстояние шла. И когда оттуда вернулась, кто-то сказал, что она скот угнала, коров, лошадей. И вот он пистолетом водил и выстрелил в нее. Офицер был. Еще по десять палок — заставляли женщин бить. Их погнали белье стирать, а потом недосчитали десять пар белья. У них закон такой, чтобы розгами бить. Четырех женщин. Еще у одной трое детей было, ее не били. А этим – по десять палок каждой. Больше не видел, как кого-то еще били. Потом освобождение уже было.

В 1943 году я учился на минёра от военкомата, а потом пошел в армию. Взяли в армию 21 ноября, как раз в мой день рождения. Это сорок третий год.
Попал в Монголию. Сразу же проездом. Нас потом отменили, сняли.

У нас как-то выход был к Волге, а там всего двести метров. Оттуда кричали: «Победа-победа!». Немцы стали уходить моментально, с вечера в ночь. А утром раз и все – уже наши войска вошли. Так больше ничего такого. У нас не вешали никого, ничего такого не было.

После войны я пришел работать в колхоз трактористом. Я мало поработал в совхозе — два или три года, а потом в колхозе. Тоже на тракторе. Женился. Жена была заведующей клубом, потом на ферме. Детей нет. Потом вот сюда попал, в «дом отдыха», а жена умерла.

Родился в 1926 году, живет в интернате в городе Ржев, Тверская область.