Девичья моя фамилия была Милованова. Звали Милка все время. А когда еще в деревне жила, меня называли Маринка. Родилась я в Валувском районе, деревня Мельничная, в 1928 году. В семье нас было четверо. Двое у нас умерли. Мать над нами вообще издевалась. Я побиралась ходила. Такое время было тяжелое! Хлебушка никто не давал, а только подавали картошечку. Ну, наберу там штучки 3–4, остановлюсь… Сейчас даже вспоминать тяжело и обидно… А отец при армии… Как сказать? Служивый был.
Я сан.уполномоченной была долго-долго. И ходила я всегда по проверкам. Где помочь надо, где какие скандалы бывают или, мало ли, у кого где крыша обвалится…

Я никогда ни в чем нигде не отказывалась. Везде лазила, и меня за это люди ценили. Было даже очень хорошо. Я активная была, общественница. На доске почёта висела долго. Лет 9-10, я точно не помню. Ни одно собрание, ни одно совещание никогда без меня не проходило. Обязательно меня избирали в президиум. И вот люди добрые, хорошие, когда еще ручку протянут: «Мариночка, молодец, поздравляем!» Считали человеком. За мной машина приезжала, и в город возили меня. Я общественную работу любила. Борьба с нарушителями, помощь старикам. Например, в магазин когда надо сходить или хоть помыть, постирать. И я всегда старалась угодить людям. Я была хорошая.

С правонарушителями я еще сама побеседую обязательно строго. Я никогда не скандалила, а подходила по-хорошему. «Деточка, не подводи меня», — начинаю уговаривать. Уж если только не подчинился, обосрал или, грубо говоря, обосрался, тогда уже я к высшим — при поселке был председатель поселковый. Обязательно доложусь ему. Он такой был добрый, хороший. Некоторые про нас всякое говорили, да где же? У него жена какая была!

Как где какие гулюшки, безделушки — без меня никогда ничего не было. Все просят: «Марина, Марина, приходи». Любила петь. Если гармошка заиграла, то всё — я не усидела.
Вот такая я была девка. В общем, жизнь была громыхастая. Молодость моя была хорошая. Я иногда думаю, дай Господи всем молодым такую жизнь, какая у меня в молодости была.
Я кончала училище железнодорожное по специальности слесарь-автоматчик по вагонам. Пришел, например, состав, нас двое, я на одной стороне, мой напарник или напарница на другой стороне. И мы проверяем состав. Где там колодки, колодок нет, или может колодки подкосились. Под вагонами надо обязательно смотреть, надо быть внимательными. Училась в Узловой, жила там в общежитии.

Потом замуж вышла. Я уж не помню, как мы с ним встретились. И он меня забирает к себе. Мне немножко уже было за 20. 23 или 25.
Замужем мне, как говорится, не очень-то повезло. Пил. И вот главное, туда-сюда вызывают, а он говорит: «Ты б**довать ходишь, ты б***уешь от меня». Вот, прям перед Боженькой! Ну я все равно: «Убедись, приди. Ну-ка пойдем со мной, а то скажешь, я б***овать пошла!» А я вообще на мужиков не жадная, а разговаривать — буду! Какие может советы нужны — тоже ко мне подходят. Кому бы чего ни было нужно, хорошее, плохое, я обязательно пойду с этим человеком, куда ему нужно. В ЖКО, к мэру города, если ЖКО не слушает… Ну, я 11 лет пожила замужем, а потом он нахлебался и копыта отбросил.

Потом работала я в клубе контролером. Работала долго, лет 17–18.. Я там была козявочка видная. А потом наша заведующая уехала на юг жить — и все, на мое место взяли другую. Меня выпроводили оттуда. А наши ребятки — дай им Бог здоровья и добра — взяли и подожгли клуб. Мне его жалко, но они ко мне приходили как домой, какие они тут были порядочные, деловые ребятки. Они старались все помочь мне. Если кто нахулиганит — они обязательно ему морду начистят. И вот если когда-то кто-то на меня заикнулся, так по голове нашлепают. Одного один раз так избили — я его и жалела, но так было надо. И он у меня остался под дверью клубной лежать. Я уже уходила домой, а он лежал. Ну, его здорово побили. А потом другие стали думать: нет, ее лучше не трогать, за нее, прости за грубость, е**ло набьют.

Два сына у меня, Толя и Женя. Деточка один где-то далеко живет, а один приезжал сюда. Где-то в Киреевке живёт. Ну, ребятки – ой! Дай Бог каждому! Их все всегда хвалили: «Какие у Маринки ребята». Все же их одна воспитывала. Непьющие, деловые, безотказные. Не ругаю, что редко ездят.
А дома у меня потолок обвалился, и я пошла к мэру города. Они стояли на улице трое и один говорит: «Бабуль, садись ко мне в машину, сейчас поедем». Ну, я села в машину — меня сюда [в дом престарелых в Бегичево]. И на этом мой турпоход окончился.
Я думаю, если где квартиру найду, я отсюда уйду. Прямо буду всю свою пенсию отдавать, и пусть меня держат. Уйду я отсюда.