Всходский интернат в Смоленской области (как аттестуют себя местные жители — на родине поэта Исаковского) — из тех небольших домов, которые мы так любим и о сохранении которых так болеем.

Подумайте только: 50 бабушек и дедушек — и 38 ставок медсестёр, нянечек, врачей! Это не считая семи административных, 20 «хозяйственно-обслуживающих» ставок и десяти сотрудников кухни! Плюс 3,5 ставки для социального работника, библиотекаря и культорга.

Что это значит? Там никогда не будет ночи, когда 50 лежачих пожилых людей остаются с одной нянечкой на все отделение. Не будет такого, что одна усталая женщина должна покормить обедом с ложки одновременно 20 человек. Нет комнат-складов для 6-8 лежачих — все живут по два-три человека в комнате.

Здесь много персонала и немного бабушек и дедушек — и поэтому есть время и силы знать каждого в лицо и по имени-отчеству, помнить их привычки, потребности и слабости. Есть время приносить книги из библиотеки тем, кто сам никак не соберётся дойти, и есть библиотека на 1600 наименований. На первом этаже здания арендует помещение медицинская амбулатория — кроме врача общей практики, который постоянно следит за здоровьем бабушек и дедушек, им доступна и помощь специалистов.

Но ещё все это значит, что интернат обходится государству достаточно дорого. Конечно, огромные дома, где количество сотрудников не равно количеству жильцов, а примерно вдвое меньше, — куда дешевле. И когда при очередной пожарной проверке выясняется, что в маленьком и уютном доме нужно переделывать лестницы и окна у лестниц, частично закладывать оконные проёмы, менять сами окна, заново штукатурить и красить стены, устраивать поручни — то потратить на интернат ещё больше, чем сейчас, бюджет области не может. Лестницы и правда облупленные и выглядят гораздо грустнее, чем комнаты и коридоры. А директор дома престарелых, конечно, боится штрафов пожарников и Роспотребнадзора, если не сможет выполнить все предписания и исправить все недочёты, но куда больше боится другого: проверки не будут вечно равнодушно констатировать, что ситуация не изменилась, и выписывать штрафы, а лестницы сами себя не отремонтируют.

Пока речь о закрытии учреждения впрямую не идёт, хорошее же учреждение и сколько в него вложено, — но бабушки и дедушки уже напряглись, уже заговорили о том, что никуда, кроме местного кладбища, где лежат их родственники и знакомые, переезжать не согласны.

И мы, конечно, познакомившись с ними, очень хотим им помочь. Например, Фёдору Константиновичу Б. 1928 года рождения, побывавшему в германском плену, повидавшему послевоенный голод и разруху, ветерану труда, а ныне инвалиду 2 группы. Он всю жизнь прожил в этом районе, ему все кругом родное и близкое. Иван Григорьевич С. 1929 года рождения тоже прошёл германский плен во время войны, потом растил детей, но под старость остался один — и болезни привели его в интернат. Бабушки тут тоже добродушны и милы: ветеран труда, труженик тыла Антонина Михайловна Т. родилась в 1926 году, всю жизнь прожила в Угранском районе. В 1920 году родилась Надежда Яковлевна Б. — подумать только, она приближается к столетнему юбилею. Тамара Васильевна, наоборот, молодая — родилась в 1952 году — и в интернате оказалась из-за инвалидности.

На ремонт лестниц и оконных проёмов нужно 469550 рублей. Сюда входит установка двупольных глухих металлических противопожарных дверей, сами эти двери с гидравлическими закрывателями, демонтаж деревянного заполнения оконных проёмов, установка окон ПВХ трехстворчатых, подоконников и скосов, устройство металлических ограждений с поручнями, прокладка трубопроводов отопления, кладка отдельных участков стен, штукатурка, выравнивание и покраска стен. На каждой строке сметы — ссылка на номер того или иного приказа Минстроя, поскольку основная цель ремонта — привести все в соответствие нормативам для социальных учреждений. И, конечно, не дай Бог понадобится — на случай пожара специальные двери и правда нужны. Давайте вставим их и отремонтируем лестницы — нас просят об этом 50 пожилых людей и ещё больше сотрудников дома.